Похороны эпохи

“От­лич­ная, от­то­чен­ная, на­пол­нен­ная здо­ро­вым  юно­ше­с­ким нар­цис­сиз­мом по­весть. Этот че­чен­ский па­рень со­здал  пор­т­рет «не­со­глас­но­го» юно­ши в луч­ших тра­ди­ци­ях Тол­сто­го и  Тур­ге­не­ва. Ар­слан Ха­са­вов – очень та­лант­ли­вый мо­ло­дой  че­ло­век. Да по­мо­жет ему Ал­лах!” (с) Эдуард Лимонов

-Завидую тебе, Арслан, мою прозу Эдуард Вениаминович уже не отрецензирует.

Посвящается Арслану Хасавову.

I 

( Collapse )
zm4

(no subject)

https://nevnov.ru/804337-byvshaya-zhena-limonova-prodala-ego-lyubovnoe-pismo-za-1-2-mln-rublei

Бывшая жена Лимонова продала его любовное письмо за 1,2 млн рублей

Елена Щапова распродает памятные вещи, связанные с известным писателем. Самым дорогим лотом оказалось любовное письмо, которое Лимонов некогда отправил своей жене из США.

http://anticvarium.ru/news/show/610



За 110 тысяч был продан автограф Лимонова, некогда оставленный какому-то Вадику на версии «Оды армии», которая была написана в 1971 году.
Lingua Area

Էդուարդ Լիմոնով. «Space Angel». պատմվածք

Перевод на армянский язык рассказа Лимонова Space Angel

Այս պատմությունը խորհրդավոր մի էակի մասին է՝ SADKO SPACE ANGEL* անունով, բայց ոչ միայն նրա (միգուցե և տղամարդ է, որովհետև ես վստահ չեմ, թե ինչ սեռի է նա):
2001 թվականն էր։ Ես կալանքի տակ էի լեֆորտովյան բանտախցում։ Երկու հարևան ունեի․ «ռադուևական» Ասլան Ալխազուրովն ու մեկը, ում կոչել էի Իխտիանդր, և նրանք կիսում էին իմ բանտարկված օրերը։ Մոսկովյան կարճ ամառն անցավ, արդեն գիշերները պատուհանը բաց չէին թողնում, և տարածությունը լրիվ անհետացավ։ Նախկինում երևում էր բանտային ցանկապատի մի կտորն ու ինչ-որ փայտե աշտարակ նրա հետևում, մեկ էլ մի զույգ դեղնած ծառեր՝ իմ աչքերի ուրախությունը․․․( Collapse )
Lingua Area

Էդուարդ Լիմոնով․ «․․․Եվ ճերմակ երեկո է»․ պոեզիա

Перевод на армянский язык стихотворений Деда << Элегия номер 69>> , << Пятница, ничего нет>>, << Здоров ли ты, друг мой?>>, << Послание>>, << И белый вечер>> и << Я изменился, душа изменилась>>.

ԷԼԵԳԻԱ N 69

Ճաշին ես ուտում էի ապուր,
արևը ծածանվում էր․․․
Ես ճաշում էի ամռանը,
ամռանը քրտնաթոր․․․
Ճաշն ավարտվեց,
ավարտվեց իմ ճաշը,
և աշունը,
իսկույն աշունը սկսվեց։
Անձրևներ սուլեցին,
խտացավ և խավարը․․․
Թռչունները չվում են,
գազանները քուն մտնում,
ոտքերս մրսում են․․․
Նստել եմ հիմա՝
երեք վերնաշապիկ
ու մի վերարկու հագած,
Միայն փուչ հիշողությունն է ճաշի,
երբ ապուրը ուտում էի
տապ ամռան մեջ․
ամառ էր հրկեզ,
ամառ ծաղկազօծ․․․


( Collapse )
zm4

Рецензия на книгу

https://www.peremeny.ru/blog/24736

Давно, конечно, скачав эту книгу, только вчера взял ее читать. Когда привык последние лет десять читать по несколько новых книг Лимонова в год, подпитываться от них (или, наоборот, раздражаться и даже разочаровываться), читать последнюю страшно. Как страшны все последние вещи.

Тем более что вокруг книги хайп (Лимонову, в принципе, понравилось бы? Раньше — да, в этой и предыдущих книгах — уже, возможно, нет). В одном издании даже договорились до того, что это лучшая книга Лимонова и вообще шедевр наступившего века. Нет, конечно. Это то, что Лимонов писал многие годы, далеко послав обычную прозу: смесь мыслей, воспоминаний, дневника. Но это просто у читателя из издания случилось открытие чудное. Как это же самое издание годы не вспоминало о Лимонове (есть же, как Книга судеб, поиск по сайту, в конце концов), не то что рецензировать его книге. А тут на тебе, и анонс «Старика», и препринт. Наше вечное — не читать и гнобить, а помрет — так все улицы памятными досками увешаем и памятниками заставим.

В «Старике», впрочем, чуть больше жанровой гомогенности. Это по большей части травелог, «куски пейзажей». Лимонов пустил бумажный кораблик по волнам памяти с конкретными остановками. Недавние выступления с лекциями в Италии и во Франции, съемки фильма в дацанах Бурятии и в Улан-Баторе, «Готэме в карикатурном виде», интервью Хаски в барханах на рассвете.

Поездки последних лет и — самые первые: салтовские пацаны зайцами между вагонов, с черными лицами, топили тогда еще углем. Давнее, почти скрывшееся за далью лет и — «В Москве / Вид из окна / Январь 2019 года». «Как ребенок, сижу под окном, как ребенок в рождественскую ночь, и мечтаю… о прошлом».

Память выбрасывает в стариковских коротких снах неожиданные куски прошлого – и вот он вспоминает свою первую любовь в харьковском дворе, Наташу в Нью-Йорке и Париже, нынешнюю Фифи в зимней Ялте.

Он проводит финальный смотр своих женщин. Недобрых, как он считает (но себя очень злым характеризует еще чаще). И себя хвалит — вот Толстой де от своей жены отделаться до смерти не мог, а он женщин менял. Любил одну, но — в разных обличьях. Женщины же — это стихия воды, а Лимонов к воде чуток, блестящую, блескучую «Книгу воды» его вспомним.

Таких, как о Толстом, мимоходом наблюдений, кстати, будет вообще немало. Вот Евгений Онегин — типичный хипстер (Лермонтов ему гораздо важнее Пушкина), Христос — юный пьяный панк и похож на Хвостенко, смогистов — рано погубила Москва, им бы и с не руки вырастать из возраста юных хулиганов.

У Боуи (и он на этих страницах) после ранения глаза изменился его цвет. После нападения у партийного бункера у Лимонова, он писал, резко ухудшилось зрение в одном глазу. Может быть, у обоих тогда и изменился взгляд, оптика? Ведь ни Хемингуэй, ни защитники животных не увидят, например, так корриду: «А когда черные онагры (“везут нас черные онагры”) везут быка с арены, он уже проталкивается на тот свет рогами вперед и стоит там ребенком, ни в чем не виноватый и задумчивый».

Заканчивается же книга — рассуждениями о геополитическом будущем Китая, рассуждениями о генетике и новым взглядом на проблему утилизации будущего. За где-то недели до смерти.

На самой последней странице поминается Кустурица, играет Леонард Коэн. Последняя подглавка называется «Конец фильма / 2020 год».

Но не все минор, далеко не так. 76-летний и знающий о своей смертельной болезни (да, поминает, но скорее в ракурсе — алкоголь и есть почти нельзя, ходить и лазать по горам в прошлом объеме не может, тело стало худым, но тяжелым скафандром), старый пассионарий, он рвется в крайние места. Про поездки в ДНР (инкогнито и тайна) не пишет, но — с желтыми жилетами по Парижу прошелся, в Нагорном Карабахе в окопах под прицелом азербайджанских снайперов голову повысовывал.



Он и на поездки согласился не попестовать прошлое ради, а с ним попрощаться и новыми воспоминаниями обзавестись. «Я дал согласие на участие в съёмках фильма обо мне, когда узнал, что съёмки состоятся в нескольких странах. Поскольку возникло желание смахнуть из сознания прошлое и заменить давно надоевшие эпизоды новыми. Удалось? Удалось полностью».

Пограничное, лиминальное в «Старике» вообще главенствует. Даже о себе он пишет иногда — он. Да, любил и раньше звонкие, хлесткие Эд, молодой негодяй и прочее, но тут – просто «он» о себе. Такое вот остранение и отстранение.

Была «Книга воды», «Книга мертвых», эта — вообще книга исхода, подготовки. Даже не так — фиксации скорее, он «как серьезный человек» готов. Но вот как человек всегда любопытный, хотел бы посмотреть, рассказать даже. «Как же ему умудриться умереть, чтобы все запомнили и это был бы сигнал остающимся? Умудриться умереть. Смерть — главное событие в жизни человека».

«Придет Фифи, попрошу ее, чтобы нашла мне этот клип».