Не всё об Эдуарде Лимонове...

"Следы на снегу"



https://youtu.be/LS-PyXXvA7E


Мне прислали фильм о сибирском панк-роке. Экзотично прислали из Брюсселя. Автор фильма Козлов по-моему. Я его и посмотрел сегодня в компании Фифи, которая была близка к панк-музыке, хотя сейчас вся такая из себя дама.

Отличный фильм! Я увидел тех кого знал, правда я познакомился с ними уже они были старше, но Егор Летов несколько лет был мне близок и я его слава Богу, хорошо знал, также как и его ребят из "Гражданской обороны" и других музыкантов из сибирского панк-рока.
Эти люди читали, думали и даже в их самых самых простых текстах чувствется что они читали и думали.

Я счастлив что часть жизненного пути прошёл рядом с Егором и этими людьми.
А какой драйв, какая энергия.!

Впечатлила Янка Дягилева, я доселе видел только её плохого качества фотографии. Но в движении и на видео сегодня в первый раз.
Причём учтите, это пишет не безвестный поклонник. Но человек, которому самому есть что предъявить на фронте искусства.
И фильм хорошо сделан.А чем это хуже чем фильмов о о Курте Кобейне например ? Да не хуже!

Егор, там есть эпизод, выступает и говорит неприятные вещи в адрес Артемия Троицкого и других официальных музыкальных критиков.Фильм заканчивается со смертью Янки Дягилевой. Но и после её смерти Летов создал несколько шедевров и сибирский рок не умер. И встреча Летова с нацболами была разительна и для него и для нас.В фильме нет выступления Летова с огромным полотнищем флага НБП (организация запрещена в 2007 году всеми инстанциями российских судов ) над сценой. А между тем это выглядело воинственно и грандиозно.

Посмотрел давний фильм с Эминем в главной роли и об Эминем.
(Намеренно не спрягаю, чтоб не звучало неуклюже ).

Лучше чем я ожидал, и пожалуй неплохой фильм  "Восьмая миля".
Такое становление подростка в мужика во враждебном окружении. Ужасная мать, мелкая сестрёнка - все друзья чернокожие разгильдяи.И рэп-баттлы.

Парень проявляет силу характера.
Хорошо что  женщина (платиновая блонд ) в его жизни не задерживается и промелькнув в эпизодах, уходит.

Не знаю, первый ли это фильм о рэпе, или нет. Меня в Нью Йорке сводил в огромный ангар, где тормозили пальцами винил и выдавали речетативы негры в трусах, мой американский редактор Эролл-Макдоналд. Это был,точно помню, 1982 год, потому что  It's me Eddie вышла в издательстве Random House в 1983-ем, а мы ходили к неграм в трусах в за год до этого. Я приезжал в Нью Йорк тогда из Парижа.

Я посмотрел : одну из песен Эминем просмотрели -прослушали 1,2 МИЛЛИАРДА  раз.
А? Что вы сказали ? Да-да  1,2 МИЛЛИАРДА  раз...

В Остии, под Римом, живой маэстро Лимонов ведёт диалог с мёртвым маэстро Пазолини на месте его гибели.

Rolling Stone Russia

https://www.youtube.com/watch?v=xW-SsANj990

Опубликовано: 12 июн. 2017 г.

Сорок лет спустя старые друзья, легенда панк-рока МАРКИ РАМОН (The Ramones) и русский писатель и политик ЭДУАРД ЛИМОНОВ встретились в московском клубе Yotaspace. Каждый из них уже вошёл в историю. Каждый из них – рок-звезда, каждый из них – живая легенда.

---------------------------------------------------------------------------
(c)
Встреча с Марком, который Рамон из Рамонс

Вчера я встретился со старым приятелем Марк Белл его зовут, а известен он как Марки Рамон, они приехал в Москву с концертом группы Рамонс, там уже один молодняк, старые все вымерли.

Познакомились я и Марк в 1977году в Нью Йорке в саду у мультимиллионера Питера Спрэга,
это 6, Sutton Square, моя девушка Джули работала тогда там хаузкипером, а гёрл-френд Марка,- Maryanne была школьной подругой Джули. Через девушек , короче, познакомились.

Марк тогда был барабанщиком у Ричарда Хэлла (хронологически Хэлл был.пожалуй первый панк-рок идол, с его винилом Blank generation ) но чуть ли не в том же году ушёл к Рамонс.

И вот прошли 40 лет, а сорок лет, блин, прошли !
Марк и я выглядим, впрочем неплохо для таких сроков.
Побеседовали, минут двадцать для журнала Rolling Stone, и на видео нас сняли.
Скоро, я думаю, всё появится.

Пётр Беленок художник картины (на фотографии). На картине можно рассмотреть Лимонова и Елену.

В пиджаке работы Лимонова Э. В. стоит Вагрич Бахчанян, художник, умер недавно в Нью Йорке.

В нижнем левом углу фотографии - работа Анны Рубинштейн - женщина-ведьма, предчувствие Елены.

.


Алексей Венедиктов и Сергей Бунтман в программе ПЕРСОНАЛЬНО ВАШ

<...>

[Алексей Венедиктов:]
― Что касается политика Михаила Борисовича Ходорковского и организатора, шоумена Иосифа Пригожина и Валерии… Да, а там, кстати (я думаю, что не открою никакой секрет)... Ну, Михаил Борисович написал (по-моему, написал)... Ну, потом, когда они ушли, он мне это сказал. Один на один (ну, с Алексеем мы были). Он говорит «Представляешь, — говорит, — последние 3 года в тюрьме мы слушали песни Валерии. Ты никогда не замечал, что у нее песни вот такие, домашние? И она меня, вот, как-то… Ну, вот, это меня поддерживало». Это он сказал мне один на один до всякого скандала, до восстановления.

Я говорю «Ну, я не знаю, Михаил Борисович. Там, чего, ну, я не сидел, я не знаю. Я знаю, что «Эхо Москвы» шло в тюрьме, где Лимонов сидел, но вряд ли это поддерживало». Мы так, хохотнули.

[Сергей Бунтман:]
― Произвело на него большое впечатление.

[Алексей Венедиктов:]
― Да. Мы так хохотнули, так, коротко, понимаешь? Но вот это была история… По-моему, он об этом написал, поэтому я могу говорить.

[Сергей Бунтман:]
― Да конечно. Да конечно написал.

<...>

---

Эдуард Лимонов («ВКонтакте», 28 января 2016 года):

Трёп стоит по поводу фотографии певицы Валерии, продюсера её и Ходорковского, устроенной Венедиктовым. Господи, певица пошлая, продюсер некрасивый, выглядит как грузчик мебели, Ходарковский своровал у народа "ЮКОС", потом сидел в тюрьме, теперь в убийстве обвиняется. У Венедиктова видос как у Баллльшого оригинала. И никто из них ничем замечательным похвалиться не может. Все бесталанны и несерьёзны. А вот стоит ор, разнобой и ажиотаж.
.

.


БЫВШИЙ ФАВНОМ

Я написал первые сто страниц этой книги и вызвал к себе друга и нацбола первого призыва Данилу Дубшина на помощь. Он и его спутница Светлана последнее время выручают меня — перепечатывают в компьютере мои рукописи. Дело в том, что мои книги я пишу ручкой по бумаге, старомоден я.

Данила взял сто страниц, я ему сделал кофе, и тут он мне сказал следующее:

— Звучит цинично, но у меня для вас подарок, для вашей книги. Ваш друг Женя Бачурин умер.

— Когда?

— Не то первого, не то второго января.

— Хм. Действительно, подарок. О нем можно многое написать. Несколько лет подряд я тесно с ним общался. Свой медовый месяц с Еленой в 1973-м мы прожили у него в мастерской, на Уланском переулке.

Так мы цинично переговаривались. Данила пил кофе на кухне, а я ходил мимо него, благо кухня длинная и узкая. В моей пестрой жизни худенький старичок Бачурин (вот он глядит с фотографии из его некролога в газете «Новые известия») присутствовал несколько лет. Яркогубый, самоуверенный молодой человек был мне старшим братом, наставником и учителем. Слава богу, я его не слушал, рос, как мне заблагорассудится.

Бачурин, второстепенный бард и второстепенный художник. Ершистый и злой человек. Я, по-моему, был его слабостью. Мне кажется, он восхищался не только моим поэтическим талантом, ярко проявившимся как раз в те годы, когда мы с ним дружили, в 1968–1974 годах, но он восхищался и моей безрассудностью «гуляки праздного».

Таким гулякой праздным он изобразил меня в песне, подаренной им мне на мою свадьбу с Еленой Щаповой, впоследствии героиней романа «Это я, Эдичка».

В песне есть строки:

Я в последний раз займу у друга денег,
В час получки захватив его врасплох.
Он в последний раз мне скажет: «Ты бездельник!»
А потом, чтоб я ослеп, а потом, чтоб я оглох…

Есть в этой же песне строка:

Я в последний раз женюся на блондинке,—

( Collapse )
.

.


САШКА-ЦЫГАН

Сашка Тищенко жил на Тюренке, сейчас сказали бы: частный сектор. Неказистые в основном домишки, за заборами из черных от времени досок.

Сашка был (потому что давно умер уже, нет его) такой себе скорее высокий, плоский парень, похожий на цыгана. Когда он расчесывал после речки (мы все ходили на ближнюю речку, она была границей с другим районом — Журавлевкой) волосы, то они непослушно загибались, а высохнув, шли волной. Усики у Сашки пробились очень рано. Нос у него был почему-то всегда красноватым, брюки у него были длинные и неуместно широкие в эпоху узких брюк. Еще он всегда подтанцовывал и играл на гитаре. И дружил, пока тот не умер, с другим нашим гитаристом, Витькой Проуторовым.

По всей вероятности, в нем была какая-то часть цыганской крови, но не очень много, потому что парень он был скорее дружелюбный и не скандальный.

А вот еще что: чуб! У него был чуб из-под кепки! Вряд ли у всех ребят тогда были чубы. Я бы помнил, а у него был.

Он не входил в элиту нашего класса, но, поскольку жил на Тюренке, в глубине ее, из школы он возвращался с элитой вместе.

Вита Козырева, Лара Болотова, Лина Никишина — три грации плюс три Ляха — Ляхович, Ляшенко и собственно Лях, плюс Витька Проуторов, вот они были элитой. Но к Витьке Проуторову автоматически, довеском полагался им Сашка Тищенко.

Почему я о нем вспомнил, о Сашке? Да купил в «Перекрестке» вишен, вот почему.

А у Сашки в саду росли вишни. Как-то раз я отправился с одноклассниками собирать вишни с деревьев в Сашкином саду.

Помню себя, стоящего в кроне дерева ниже Леньки Коровина (Ленька потом быстро вырос из маленького в дылду, поступил вместе с Головашовым в танковое училище, стал майором и, кажется, жив до сих пор, а вот Витька покончил с собой, хотя его мать самоубийство отрицала). Стоим, нас щекочут листочки, и обираем вишни, главным образом себе в рот.

Вполне законно, а не украдкой. Ибо мать Сашки Тищенко сказала «Iште, хлочики, а шо не з'iште, то в банку покладайте». Надо сказать, что первые полчаса банкам вишен не доставалось. Но, наевшись до оскомины, мы стали кормить вишнями банки.

Вишен было много, листьев мало, поэтому, слезая с вишен, мы видели, что ведра, стоящие там же в саду, полны.

Так и вижу эту сцену — корявые старые вишни, небольшой костерок горит, мы, соученики Сашки, стоящие по двое, а то и по трое в деревьях, уперев ноги в развилки. Листьев мало, вишен много. И грустно-грустно.

Не уверен, что мне было грустно тогда. Но уверен в том, что грустно сейчас. Зачем был Сашка Тищенко? Затем, чтобы подыгрывать второй гитарой Витьке Проуторову, сидя на табуретке в недостроенном доме Витькиной матери и его отчима? А Витька помер от сердца в 1968-м, бежал на работу на радиозавод (я дорогу от его дома до радиозавода, закрыв глаза, вижу всю до деталей, до серой пыли вдоль бровки тротуара). Прибежал, сел отдышаться, да и умер там. Не проснулся, как ни теребили его девки в белых халатах. А Сашка остался не у дел. Что он делал все эти годы, которые ему оставались, все сорок или сколько там лет? Я не знаю. Играл на гитаре? Водку пил? Я не воображаю, что Сашка был затем лишь, чтобы состоялась сцена сбора вишен в его саду. Чтобы я запомнил эту сцену и через добрые полвека связал в честь его пару страниц. Не воображаю, но, видимо, так.

От большинства людей мало что остается.
.

.


ДВА КЛАДБИЩА (вместо предисловия)

В дождь

Когда-нибудь нужно было это сделать. Я-он ехал в «Волге» по харьковским улицам вслед за «шевроле» авторитетного бизнесмена, где рядом с бизнесменом сидел его друг — авторитетный полковник, что называется, земляки, друзья детства. Шел сырой, осенний с виду, хотя и теплый дождь. Я-он отправился на поиски могилы Анны Моисеевны. Вторая половина сентября 2007-го.

Ну да, когда-нибудь нужно было это сделать. Если судить по его-моим снам, то она этого хотела, чтобы он пришел, потоптался рядом, что-нибудь сказал, может, нравоучительное, а лучше жалостливое, может быть, даже отругал ее.

Вообще-то ей, если по старым церковным и моральным правилам, лежать на кладбище не полагалось. Она ведь была самоубийцей. Повесилась осенью 1990 года на ремешке от сумочки на улице Маршала Рыбалко. До такой степени жизнь ее достала. Но старые морально-церковные правила давно никем не соблюдаются, поэтому ее похоронили по-людски, со всеми, за семейной оградкой рядом с папой Моисеем.

( Collapse )
.

.


НАШ ТОВАРИЩ

Олега Миронова уже вовсю наказывают, репрессируют по полной. С октября он находится в СИЗО-2, в знаменитой Бутырке, в многоместной камере. Нацболов всегда держали в рукавицах из колючей проволоки, тесно прижимая к ледяной груди Родины, но даже по нашим нацбольским стандартам его приняли жестоко.

Квалифицируя произошедшее в Доме Музыки 25 сентября прошлого года как уголовное преступление, государство берёт огромный грех на душу. Потому что по всем стандартам, законам и понятиям, иначе как административным правонарушением, произошедшее не назовешь. На концерт Макаревича вошли люди, кричали «Макаревич – предатель!», разбросали листовки, кто-то распылил перечный что ли газ из баллончика.

И газа на большой концертный зал было ничтожное количество, и на баллончике нет отпечатков пальцев Миронова (говорит его адвокат), и газовой баллончик – не оружие убийства, а всего-навсего средство обороны от хулиганов (убийц Немцова, скажем, таким баллончиком не остановишь). И концерт не был сорван, а потом продолжился. Почему же нашего товарища так погано уже наказывают, и собираются судить его по двум статьям: по 213, ч. 2 и по статье 116? Почему обвинение ужесточали уже три раза, последний раз после того, как дело побывало в прокуратуре, по настоянию прокуратуры? У меня вот какое объяснение. Меня наталкивает на понимание того, что происходит по делу Миронова, один документ. В деле содержится некий меморандум, обычно таковые меморандумы пишутся вполне себе невысокого ранга офицерами МВД или ФСБ, редко выше капитана по званию. Так вот, в меморандуме сделан совершенно произвольный вывод, а именно, я постараюсь вспомнить, как мне передали содержание этого меморандума в деле Миронова.

«Миронов является членом партии «Другая Россия», правопреемницы запрещённой Национал-Большевистской партии, которая ставила своей целью свержение существующего политического строя». Смысл именно такой, так мне пересказали. И это клевета. Национал-Большевистская партия, проведя свой 1-й Всероссийский съезд в октябре 1998 года, в течении месяца обратилась в министерство юстиции с документами на регистрацию её как Всероссийской политической партии с целью участия в выборах 1999 года. Впоследствии НБП пять раз подавала документы на регистрацию с целью участия в выборах, и всегда получала отказ. Ни один документ нацболов не свидетельствует о намерении свержения существующего строя. Если бы таковые документы существовали, партия бы давно вся находилась под присмотром УФСИН, за решётками и колючкой.

Безусловно, не только клеветнический вывод безвестного автора меморандума руководит действиями следователей и прокуратуры по делу Миронова. Но, по моему мнению, разгадка столь жестокого отношения к нашему товарищу заключается именно в том слое клеветы и напраслины, которую возвели на нас за последние двадцать лет враждебные нам силы – либералы и правоохранители совместно.

И правоохранители верят клевете и напраслине. Между тем интересы русского нашего отечества защищают в Донбассе не либералы и не правоохранители, а нацболы. Илья Гурьев погиб, Женя Павленко погиб, Артём Прит лишился ноги, многие наши товарищи ранены и контужены, а в Москве без стыда и совести держат за решеткой и собираются закрыть надолго нашего парня, всего-навсего одёрнувшего зарвавшегося знаменитого певца, выступавшего на оккупированной территории, как сказали бы наши справедливые предки.

У русских не принято выступать на оккупированных территориях с концертами.

Можно считать это заявлением в Генеральную Прокуратуру РФ. Предпримите же какие-то меры, так же нельзя!

Эдуард Лимонов,
лидер партии «Другая Россия
.